Статья: Грег Эрландсон

Феникс восстал из пепла, но ради чего? На втором сроке Дональд не повторит грехов неопытности 2016 года, но даже оппозиция уже узнала его и не клюнет на приманку медийных выпадов. Депортация мигрантов, торговые тарифы, влияние интернет-тяжеловесов – вот вопросы, которые в ближайшие месяцы будут животрепещущей темой политических дискуссий в США и за их пределами

20 января 2025 года ознаменует необычайное политическое возрождение, когда Дональд Трамп во второй раз принесет присягу на защиту Конституции и станет 47-м президентом США.
Четырьмя годами ранее Трамп покинул пост после низких рейтингов одобрения, ложных заявлений о том, что выборы были украдены, и нападения на Капитолий со стороны его сторонников.
После того как прокуроры начали преследовать его за обвинения, связанные с деловой практикой, неправильным обращением с секретными документами и вмешательством в выборы, напрашивался однозначный вывод, что политическая карьера Трампа закончена.
Возрождение Трампа стало результатом как ошибок его оппонентов, включая администрацию Байдена, так и инстинктов самого Трампа в отношении его политической базы и мощных потоков популистского гнева и недовольства, охвативших не только Соединенные Штаты, но и большую часть земного шара.
Это были инстинкты маркетолога, которым по своей сути является Трамп. Пройдя через различные перипетии собственной бизнес-карьеры, он понял, насколько важен бренд. Другими словами, проще получить деньги за то, чтобы написать свое имя на башне, чем построить ее на самом деле. Маркетинговое клише гласит: «Продается шкворчание, а не стейк». Он продвигал себя в политике так же, как и в бизнесе, – делая свою наглую, жестко говорящую персону воплощением бренда, независимо от продукта или идеи. Таким образом, он создал разнообразную коалицию групп интересов, часто враждующих между собой, но объединенных желанием видеть его своим знаменосцем.

Судя по прединаугурационным комментариям Трампа по поводу Гренландии, Панамы, Канады, изменения названия Мексиканского залива, можно заметить старую любовь Трампа к провокационным заявлениям

Итак, на что мы можем надеяться и чего опасаться во время второй администрации Трампа?
На международном уровне можно надеяться, что после хаоса, который творился в его первой администрации, открыто враждовавшей с НАТО и другими союзниками и при этом восхищавшейся диктаторами, Трамп поймет ценность государственной мудрости. Что касается НАТО, войны на Украине, растущей напряженности в отношениях с Китаем, восстановления сектора Газа, роста китайского и российского влияния в Африке и Азии, то есть надежда, что Трамп осознает важность союзников и ценность того, чтобы видеть своих врагов ясно и без иллюзий.
Назначение сенатора Марко Рубио на пост государственного секретаря – один из поводов надеяться, что так и будет. Внешнеполитические взгляды Рубио в целом соответствуют традиционному республиканскому направлению, к тому же он обладает редким пониманием политической динамики в Латинской Америке – регионе, который часто игнорируется американскими политиками.
Но если судить по прединаугурационным высказываниям Трампа о Гренландии, Панаме, Канаде и даже о переименовании Мексиканского залива, то можно увидеть, как работает старая харизма Трампа по отношению к хаосу. Является ли позиция Трампа по этим вопросам просто тактикой ведения переговоров, еще предстоит выяснить, но есть опасения, что хаос первой администрации Трампа – это предвестие его второй.
Хотя он не вел кампанию по приобретению Гренландии или Панамы, он вел кампанию за тарифы. Принятие Трампом решения о введении глобальных тарифов может стать сигналом к началу международной торговой войны, которая грозит подорвать мировую экономику. Некоторые наблюдатели за Трампом считают, что в его безумии есть свой смысл, а экспансионистские фантазии о строительстве империи – это просто дымовая завеса или отвлекающий маневр от гораздо более серьезного экономического решения, касающегося всеобъемлющих тарифов.

Внутри страны двумя главными вопросами кампании были инфляция и иммиграция. Избранный президент Трамп уже признал, что вернуть цены к какому-то допандемическому уровню очень сложно. Однако в том, что касается иммиграции и депортации до 12 миллионов нелегалов в США, он и его назначенцы, похоже, намерены действовать. Политика депортации в том или ином виде имеет широкую поддержку, хотя и существуют разногласия по поводу параметров высылки. Интересно, это касается всех недавно прибывших нелегалов или только преступников?
Можно надеяться, что, несмотря на воинственную риторику новой администрации, Трампу удастся добиться какого-то консенсусу относительно более разумной иммиграционной политики. Все стороны согласны с тем, что нынешняя иммиграционная система не работает. Достижение компромисса, подобного тому, который сенаторы-демократы и сенаторы-республиканцы выработали год назад, на данный момент представляется маловероятным, особенно в силу того, что кандидат Трамп наложил на этот компромисс вето.
Критики опасаются, что при попытке проведения какой-либо широкой политики депортации социальные и экономические последствия будут разрушительными. Многие отрасли экономики сегодня зависят от работников иностранного происхождения. Без какого-либо процесса легализации нелегалов пострадают все сферы – от строительства домов и сельского хозяйства до многих отраслей сектора услуг. Этот экономический риск может дать Трампу политическое прикрытие для поиска компромисса, но он все равно может оказаться неприемлемым для многих его сторонников.
Социальные консерваторы надеются, что Трамп поддержит национальное ограничение на аборты, отменит права транссексуалов и продолжит общую риторическую кампанию против политики «воукизма». Сам Трамп никогда не был настоящим социальным консерватором, и во время предвыборной кампании его, похоже, устраивало то, что каждый штат сам определяет свою политику в отношении абортов. Что касается ограничений прав транссексуалов, то он может позволить, чтобы они также решались на уровне штатов. Однако социальное крыло его базы требует большего.
Очевидно, что команда Трампа стала гораздо более целеустремленной в начале работы его второй администрации. Наблюдатели говорят, что в 2016 году даже Трамп не ожидал, что победит Хиллари Клинтон. Не было особой подготовки к победе. Ключевые должности были укомплектованы довольно бессистемно – неважно, был ли кандидат согласен с повесткой Трампа или лишь делал вид.
Это не будет ошибкой во второй администрации, где практически каждый из 4000 политических назначенцев будет проверен на предмет абсолютной лояльности прежде всего Трампу. У самого Трампа есть свой список врагов, и он заявил, что не будет нанимать на работу никого, кто каким-либо образом связан с теми, кто выступал против него в прошлом. Он также пообещал сократить размер федерального правительства и вычистить официально беспартийный штат федеральных служащих – институт со столетней историей, созданный для предотвращения коррупции и неэффективности.
Скорость и энергичность, с которыми новая администрация назначает ключевых сотрудников, позволяют предположить, что желания Трампа с большей вероятностью воплотятся в жизнь, будь то сокращение налогов и тарифов или месть его врагам.
Одно из опасений заключается в том, что консолидация сосредоточенной власти в руках исполнительной ветви приведет к ослаблению двух других столпов американского правительства: судов и Конгресса. Защитники стратегии говорят, что это поможет Трампу достичь многих целей, которые не удавалось достичь другим президентам. Критики предупреждают, что это может привести к эрозии демократических институтов.
Поскольку половина американцев снова не проголосовали за Трампа в 2024 году, его потенциальная оппозиция многочисленна, но не едина. Критики Трампа были измотаны прошедшими восемью годами ожесточенных партийных баталий и обескуражены его переизбранием. Как и в случае с любой новой администрацией, возможно, наступит кратковременное затишье в межпартийных разборках, когда новая команда освоится на своем месте.
Но отсутствие национального консенсуса по многим важнейшим вопросам современности гарантирует, что оппозиция в конце концов пробудится. В этой второй администрации Трампа противники говорят, что усвоили урок: нельзя реагировать на каждое безобразие (Канада – наш 51-й штат!). Поступить так – значит отдать новостной цикл и повестку Трампу. Задача, стоящая перед демократами, – не попадаться на удочку при каждом провокационном заявлении. Они должны выбрать те битвы, которые, скорее всего, найдут отклик у большинства избирателей.
Их успех на промежуточных выборах 2026 года будет во многом зависеть от того, насколько успешно они справятся с этой задачей.

Журналист

Грег Эрландсон