темы
На первых теледебатах Камала Харрис пожимает руку Дональду Трампу, а затем атакует его как на митингах. Дональд объявляет, что в случае победы он займется миром на Украине немедленно, даже не дожидаясь инаугурации. Однако кандидат от Демпартии выигрывает благодаря имиджу и манере широко улыбаться. А это главное в подобных противостояниях...
Вице-президент США Камала Харрис и бывший президент Дональд Трамп знали, что им делать в своих первых – и, возможно, единственных – дебатах в Национальном центре конституции Филадельфии во вторник вечером 10 сентября (11 сентября в Европе). У Трампа было гораздо больше основательных аргументов, наполненных фактами. Он также озвучил единственную новую политическую инициативу, как этого вечера и всей кампании на данный момент: Трамп пообещал в случае избрания не ждать два месяца до запланированной инаугурации, а немедленно выступить с мирной инициативой, чтобы немедленно прекратить войну между Россией и Украиной.
Тем не менее, именно Харрис, говорившей гораздо меньше, победила в этот вечер. Такой вывод можно сделать на основании 44-летнего опыта и схемы общенациональных президентских дебатов в США, начиная с 1960 года, а также психологической динамики выборов в Америке, которая насчитывает уже не менее 128 лет.
Ибо вот фундаментальный урок психологии в американской национальной политике: счастливые, улыбчивые люди, которые ничего не говорят, но излучают оптимизм, побеждают. А гневные популисты, которые много кричат и хмурятся, настораживают гораздо больше людей и проигрывают, какими бы великими ни были справедливость, идеалы и защита социальных прав в их платформах, аргументах и планах.
Эта схема сработала еще до эпохи телевидения и радио в 1896 году, когда добродушный, успокаивающий ветеран республиканской политики в Вашингтоне, конгрессмен Уильям Маккинли одержал решающую победу над величайшим популистом в истории США – Уильямом Дженнингсом Брайаном. Маккинли набрал 7 112 138 голосов, а Брайан – 6 510 807. Маккинли снова победил Брайана с еще более значительным отрывом четыре года спустя, в 1900 году.
Брайан в 1896 году, как и Дональд Трамп сегодня, потратил огромное количество энергии на проведение предвыборной кампании по всему американскому континенту в невиданных ранее масштабах и с невиданной интенсивностью. Тогда за Брайана проголосовало больше людей, чем за любого другого кандидата до него в всей национальной истории США. И все же спокойный, непринужденный Маккинли, который во время кампании почти не покидал уютного крыльца своего дома, законно победил его с перевесом почти в 5 %.
То же самое произошло, когда Брайан баллотировался и проиграл в третий раз в 1908 году против буквально человека-горы Уильяма Говарда Тафта, который весил 330 фунтов или 150 килограммов. И все же Тафт, который с трудом ходил и якобы застрял в собственной ванне в Белом доме (эта история давно высмеяна, но в ней есть доля правды), тоже легко победил.
Правильная шутка в нужное время, как Рональд Рейган, отхлеставший Джимми Картера, может решить судьбу телевизионного противостояния между двумя кандидатами в Белый дом
А в 1920 году американцы отвернулись от бесконечных разговоров, эмоциональной энергии и немногочисленных достижений высокодуховной Прогрессивной эры и с рекордным перевесом избрали спокойного и уверенного консервативного сенатора-республиканца Уоррена Хардинга из штата Огайо. Авраам Линкольн и Теодор Рузвельт никогда не наслаждались таким триумфом, хотя в своё время молодой Франклин Рузвельт был кандидатом в вице-президенты в обреченном демократическом тандеме.
После этого Рузвельт хорошо усвоил этот урок. В 1932 году он много улыбался и на протяжении всей кампании давал расплывчатые и противоречивые обещания всем и обо всём. Рузвельт был настолько расплывчатым и противоречивым, что убедил даже таких выдающихся обозревателей и аналитиков, как журналист газеты New York Herald Tribune Уолтер Липпманн, в том, что он – «слабоумное ничтожество».
Но Рузвельт умел широко улыбаться: Как вице-президент Харрис во вторник вечером.
Незадачливый и тогда действующий президент Герберт Гувер усугубил свои проблемы в 1932 году, когда разрешил использовать в качестве темы своей избирательной кампании песню «Brother, Can You Spare a Dime» (Братишка, займи десять центов, займи, по-братски) – душераздирающую историю о горе, случившемся во времена Великой депрессии в США. Франклин Рузвельт баллотировался с песней «Happy Days Are Here Again» (Счастливые дни опять настали). И Рузвельт победил с огромным отрывом.
В 1980 году, в период экономического страха и неуверенности по всей Америке, хотя и не сравнимого с Великой депрессией, серьезный действующий президент Джимми Картер яростно защищал свой почетный, хотя и нелепый послужной список и пытался «прижать» кандидата от республиканцев Рональда Рейгана по ключевым вопросам. Однако Рейган – голливудская кинозвезда со стажем, которого интеллектуалы презирали тогда так же сильно, как консерваторы сейчас презирают Камалу Харрис, – просто умел вовремя подобрать реплики. «Ну вот, опять», – вздохнул он, и вся Америка разразилась хохотом. И это был конец Картера.
Трамп слишком серьезно готовился к важным вопросам и выбирал аргументы. И именно поэтому он проиграл.
Во вторник вечером Дональд Трамп попытался вторить, возведённому в ранг святых, Рейгану и мужественно повторил ту знаменитую реплику «Ну вот, опять». Но он забыл остальные уроки как Рейгана, так и Франклина Рузвельта: «парить над фактами», много улыбаться и делать людям приятное.
Итак, на дебатах именно Трамп звучал как Картер в 1980 году и как Гувер в 1932-м. Но, увы, будучи Трампом, он не мог не хмуриться и не «супить бровь».
А, по правде говоря, Трампу было от чего хмуриться. Ведь Положение дел в США после четырех лет правления президента Джо Байдена – жуткого призрака-невидимки, все еще якобы обитающего в Белом доме, – и доселе бывшей совершенно бесполезной Харрис и впрямь получилось тяжелым и мрачным.
Однако американцы, воспитанные на «Диснейленде» и бесконечной диете из счастливых, инфантильных, бездумных телевизионных ситкомов и жвачки для мозгов, всегда будут падать и падать в обморок от пустой, но широкой улыбки.
Поэтому Харрис прекрасно знала, как себя вести во вторник вечером. И она это сделала.
У нее еще есть время и возможность проиграть эти выборы, если в течение следующих двух месяцев в мире начнутся новые большие конфликты и войны, а также усугубятся внутренние кризисы или экономические катастрофы, как это вполне возможно. Но во вторник вечером вечно неуверенная в себе Харрис, да и её зависимость от своих имиджмейкеров и кураторов сослужили ей хорошую службу.
Они принесли ей единственную победу, которая имела главное значение, – повлиять на эмоциональные, иррациональные инстинкты 20 миллионов или около того потенциальных ключевых американских избирателей. А Трамп слишком серьезно готовился по важным вопросам, собирал аргументы. И именно поэтому он проиграл.
