темы
Историк и эссеист Франко Кардини отвечает на несколько вопросов о городе Самарканд, о котором в 2016 году написал для издательства Mulino эссе под названием «Самарканд. Бирюзовый сон»
Франко Кардини, итальянский историк и эссеист, специализирующийся на изучении Средневековья.
Профессор, почему вас интересует город Самарканд?
В основном потому, что на протяжении веков он был очень важным городом, важным как перекресток Шелкового пути, а затем, в конце четырнадцатого века, он был столицей Тимура, которого итальянцы обычно называют Тамерланом; к сожалению, итальянцы о нем мало знают, но он один из главных персонажей евразийской истории. Затем, конечно, есть эстетический факт: это один из самых красивых городов в мире. Наконец, наряду с моей профессией профессора университета я являюсь консультантом некоторых туристических организаций, особенно в учебных поездках. В этом контексте такое направление, как Самарканд, является почти идеальным местом.
Какое стратегическое значение имеет Самарканд в наши дни?
Это большой город туризма и культуры. Это один из главных городов новой республики Узбекистан, отделившейся от Советского Союза в 1990 году. Он прошел через посткоммунистический период. В настоящее время его пересекают многие интересы и, следовательно, многие тревоги. Если съездить в Самарканд, то привлекает под руководством хорошего профессионала или если оттачивать свою смекалку то, что на вывесках, на улицах и в магазинах есть надписи, которые даже беспорядочно чередуют латиницу, кириллицу и арабские буквы.
Почему?
Напрашивается мысль, что вполне очевидно, что латинская литера является интернациональной, дипломатической, присущая английскому языку. Там нет ссылок на классическую латынь, но ссылка именно на это. Кириллица относится к длительному периоду, со второй половины девятнадцатого века до 1990 года, когда Самарканд был русским, принадлежавшим Российской империи. Кириллические символы хорошо связаны с этим более чем вековым постоянством в России. Наконец, арабские символы, потому что Узбекистан, как и все бывшие советско-татарские республики Средней Азии, прошел своего рода традиционалистскую волну, которая хотела бы вернуться к своей собственной мусульманской культуре, за которой также скрываются фундаменталистские искушения. Когда вы находитесь перед надписью на арабском языке, вы должны иметь в виду, что тот, кто навязал ее, кто выбрал ее определенным образом, хочет дать нам свой политический облик: это человек, который думает о мусульманском мире, который должен заново открыть для себя его корни.
Да, конечно, к фундаменталистским и даже террористическим движениям в прошлом, но в настоящее время она проводит очень сложную политику также в отношении Израиля и США. Это политика, которая также предполагает попытку проникнуть в Среднюю Азию.
Какова его конечная цель?
Кто-то утверждает, что конечной целью, даже если она никогда не будет достигнута, возможно, потому, что это процесс, который должен быть очень долгим, является федеративное объединение между Турецкой Республикой и всеми турецко-монгольскими республиками Средней Азии, и это было бы серией бесконечных последствий, если это должно будет случиться. Только подумайте о стратегической важности этого района для нефти, нефтепроводов… Эрдоган хочет произвести впечатление человека, который живет длительными эпохами. Он государственный деятель, который имеет большой опыт и много возможностей для развития, но старается никого не тревожить своими идеями, которые могут показаться империалистическими. В Узбекистане, как и в ряде других арабских стран, отмечают, что к нему симпатизируют мусульмане, если не экстремисты, и его присутствие сильно ощущается в узбекской политике.
