Германия, великое будущее позади

Да, немцы достойны жалости. Таково мое мнение, даже если в Европе со всех сторон немедленно последуют возражения.

Возьмем, к примеру, итальянских домохозяек – и, конечно, все домохозяйки мужского пола сюда тоже относятся.

К счастью, за время своей долгой работы политическим корреспондентом на перекошенной оси Рим-Берлин, на том и этом свете, т.е. по обе стороны Альп, я часто сталкивался с ними.

Типичная итальянская домохозяйка берет спагетти крепкой хваткой и, почти не глядя, высыпает в кастрюлю с кипящей водой нужное количество для 2, 4, 6 и т.д. человек.

И всё хорошо. А немцы? Им нужны кухонные весы, чтобы вычислить нужное количество на человека в соответствии с рецептом.

Но тут-то и начинается дилемма.

У вас либо слишком мало, либо слишком много этих тонких длинных палочек, либо на весах, либо в руке… В этом, собственно, и заключается проблема немцев.

На протяжении веков, да чего уж там, на протяжении более чем двух тысячелетий.

Почему, например, германским племенам под началом Арминия, также известного как Герман Херуск, однажды пришлось так упорно сражаться в Тевтобургском лесу, то есть на туманном севере, в 9 году нашей эры, что император Август с болью восклицал в Риме: «Вар, Вар, верни мне мои легионы!» Говорят, что погибло 15 000 римлян.

Разве нельзя было сойтись на меньшем числе проигравших и победителей? Для некоторых Битва в Тевтобургском Лесу стала трагедией, а вскоре и мифом, который укрепил Тацит (58-120 гг.), восхваляя боевой дух германских племен и свирепость их женщин.

К сожалению, трагедия и миф долго не забываются.

Или Юлий Цезарь обставил свои победы в «Записках о галльской войне» так умеренно, что парижане до сих пор гордятся своим римским прошлым?

И снова я ловлю себя на том, что чувствую жалость к немцам. Потому что в Средние века, в «Священной Римской империи», а затем в ней же с припиской «Германской нации», когда немецкие короли были помазаны Папой Римским, дела у них шли не так уж плохо.

Они волей-неволей догоняли цивилизацию, которая уже существовала к югу от Альп.

Но нет, немецкие историки наделили прекрасное немецкое средневековье эпитетом «темное».

Еще не зная или умалчивая о том, что будет дальше.

Вот тогда-то и стало по-настоящему темно.

А именно через Мартина Лютера (1483 – 1546). Поскольку я воспитывался католиком в протестантском Берлине, я могу говорить об этом совершенно открыто:

немцы могли, должны и обязаны были провести всю Реформацию более взвешенно.

Как взвешенную реформу; в итальянском языке различий между этими словами нет.

В конце концов, не стоит тут же начинать войны за свои личные убеждения, как бы они ни формировались и какими бы извилистыми путями ни возникали.

Особенно если вы преследуете политические интересы.

И уж точно не воевать тридцать лет, как тогда с 1618 по 1648 год.

У меня есть подозрение, что папы в Риме даже не знали, а возможно, и не могли представить, чего на самом деле хотят тевтоны в отношении своей веры.

Вы заключаете сделку по финансовым вопросам, таким как продажа индульгенций, но не беспокоите небожителей.

Мне, например, больше нравится собор Святого Петра в Риме, чем 20 (!) независимых лютеранских, реформатских и униатских региональных церквей в Германии сегодня.

Единственное, что объединяет Ватикан и протестантскую церковь в Германии, – это финансовые проблемы.

С глобальной точки зрения, Папа добился больших успехов; несмотря на все догмы, его способность к самокоррекции была, вероятно, выше; в конце концов, он находится в Италии.

Но даже самый умный немецкий внешнеполитический деятель, канцлер Отто фон Бисмарк (1815 – 1898), не сделал правильных полезных выводов из истории; и потому – всё это достойно сожаления.

И вот почему: на заседании рейхстага 14 мая 1872 года Бисмарк провозгласил: «Мы не пойдем в Каноссу».

Речь шла о непогрешимости Папы, о его правах в немецкой церкви, но прежде всего о внутренней политике Германии с ее гордостью и честью.

Именно! Потому что «Каносса», на самом деле безобидный замок в Эмилии, является анахронизмом в 1872 (или 2024) году.

Но тогдашняя «Культурная борьба» (Культуркампф) между Берлином и Римом оказалась столь роковой, потому что немцы – к большому сожалению – просто не научились элегантно разрешать разногласия.

При всем уважении к достижениям Бисмарка, это осознание пришло лишь позже.

Так что другая фраза Бисмарка: «Мы, немцы, боимся Бога, а больше ничего на свете», произнесенная вопреки всем политическим соображениям на заседании рейхстага 6 февраля 1888 года, так и осталась роковой.

Возможно, это была лишь фраза, но она оставила опасное наследие, поскольку не смогла умерить пыл немцев.

Ни генералов после победы над Францией (1870/71), ни алчных бизнесменов из-за Эльзаса-Лотарингии, ни кайзера Вильгельма II. Не слишком ли много требовалось от «несчастных» немцев?

Так и началась Первая мировая война, в которой немцы и некий ефрейтор-фронтовик Адольф Гитлер были уверены в победе над всем миром всего за несколько недель до ее окончания в ноябре 1918 года.

Конечно, это было не совсем справедливо, что победители 1918 года помимо военного поражения возложили на немцев и их имперские амбиции всю моральную вину.

Это было прискорбно и чреватый последствиями. Мудрый папа римский Бенедикт XV (год рождения 1854, годы понтификата 1914 – 1922) постоянно наставлял все государства и прозорливо предупреждал о последствиях мести победителей.

Тем временем некий Адольф Гитлер в своем безумии планировал дьявольски использовать поруганную честь немцев ради утоления своей политической жажды власти.

Так начались ужасные 12 лет национал-социализма (1933 – 1945).

И почти чудо, что история Германии продолжилась после этого царства террора национального расового безумия против почти всего мира.

Жизнь всегда продолжается. И немцы по-прежнему существуют. Им, нам повезло с канцлерами Конрадом Аденауэром (1949 – 1963), Вилли Брандтом (1969 – 1974) и Гельмутом Колем (1982 – 1998).

Политических злодеяний при них не совершалось, а внешняя политика проводилась взвешенно и с учетом баланса интересов.

Но затем у немцев снова всё перепуталось. Вот мы уже в новом тысячелетии, и у власти находится социал-демократический канцлер от СДПГ Герхард Шрёдер (1998 – 2005).

Он хотел и должен был стабилизировать изобильное государство всеобщего благосостояния. Потому что Германия считалась «больным человеком Европы» из-за слабеющей экономики, а Европе не нужен больной человек в центре.

И потому что Шрёдер опасался, что рост социальных пособий приведет к чрезмерному государственному долгу, что стоило в 1982 должности году довольно способному канцлеру Гельмуту Шмидту.

Но его собственная партия, СДПГ, подвела его, потому что потеряла чувство меры в социальных вопросах.

Так к власти пришла Ангела Меркель. Сначала в 1990 году, еще в коммунистической ГДР, Германской Демократической Республике, заместителем пресс-секретаря правительства с соответствующим общественным вниманием, затем, в объединенной Германии, министром при Гельмуте Коле с 1991 года, затем генеральным секретарем с 1998 года, председателем ХДС, Христианско-демократического союза, с 2000 года и канцлером в течение 16 лет с 2005 года.

Несомненно, это огромное достижение. Которому поспособствовало множество внешних факторов.

Если же посмотреть на это трезво… Но это уже отдельная тема.

В августе 2024 года тот факт, что важнейшие решения канцлера были и остаются связанными с «невзвешенными» расходами, все чаще выходит на первый план, когда речь заходит о ее заслугах.

Высокие счета, которые оставила после себя канцлер, лишь постепенно всплывают на поверхность.

Нынешняя правящая коалиция, «Светофор», не в состоянии справиться с этой задачей.

В том числе и потому, что политика Меркель, по сути, продолжается. Все более щедрые социальные пособия, льготы на детей, материнство, жилье, отопление и прочее, а также уловки и обман, «особые активы» и махинации с бухгалтерией, как, например, …

«Невзвешенные» антикризисные решения Меркель имеют тяжелые последствия:

На банковский кризис 2008 года (начавшийся в США) и последующее банкротство Греции она отреагировала политически, без изящества, неуклюже и непрофессионально в финансовом плане. Американцы и греки были более утонченными; итальянцы, вероятно, повели бы себя так же.

Затем был импульсивный «отказ от ядерной энергетики» после «Фукусимы» в 2011 году в сочетании с иррациональными предположениями о глобальном потеплении и климатической политикой на основе нереалистичных альтернативных источников энергии.

Она хотела сразу же спасти всю планету; ответственный глава правительства бросил бы это дело на полпути.

Призыв к неконтролируемой массовой иммиграции с Востока с организованной «культурой приема» и «дружелюбным лицом»; «мы справимся», не спрашивая других «европейцев».

Британцы бежали от такого патернализма; это должно было дать пищу для размышлений.

Борьба с пандемией коронавируса (2020 – 2023 гг.) велась более авторитарно, чем необходимо, и максимально затратно.

Морализаторская внешняя и экономическая политика, например, в отношении России или Китая, ведет к росту цен для всех в Европейском союзе.

Канцлер прекрасного правительства без чувства меры, с красивыми картинками, выглядящая как душка почти везде, бесцеремонная правительница с повесточным цайтгайстом и его убежденными распространителями за спиной, пошла на всё абсолютно осознанно.

Счета за эти действия переданы по наследству.

Бедные немцы – и не только они.