Франция и Россия, двойной тон Макрона

Изменение тона французского президента по украинскому вопросу не может не поражать. Это изменение произошло в три этапа. До 24 февраля 2022 года, когда началась российская военная операция на Украине, дипломатическая линия Франции проходит в традиционных двусторонних рамках. Не отказываясь от системы союзов, в которой он находится, глава государства сочетает решительное осуждение инцидентов на Донбассе с твердым стремлением найти решение путем переговоров.

Как читатель Шатобриана Эмманюэль Макрон, безусловно, не игнорирует этот отрывок из «Замогильных записок»: «Между Россией и Францией существует симпатия; последняя почти цивилизовала первую, высшие классы ее общества; она дала им свой язык и свои нравы… Находясь на разных концах Европы, Франция и Россия не соприкасаются границами; у них нет поля битвы, где они могли бы встретиться; у них нет соперничества в торговле, естественные враги России также являются естественными врагами Франции. В мирное время, когда кабинет в Тюильри остается союзником кабинета в Санкт-Петербурге, ничто не может шевельнуться в Европе. Во время войны союз двух кабинетов будет диктовать миру законы».

Осознавая общие интересы с Россией, 14 декабря 2021 года Елисейский дворец подтверждает «решимость отстаивать выполнение Минских соглашений в рамках нормандского формата».

Эмманюэль Макрон 24 и 25 июня 2021 года намерен придерживаться единого и структурированного европейского подхода к формированию повестки дня сотрудничества, «иногда осознавая разногласия, но не поддаваясь логике систематической реакции на нападения или агрессию».

Риторика о сотрудничестве усилится в феврале 2022 года. Эмманюэль Макрон заявил 3 февраля о необходимости деэскалации. Он намерен «извлечь выгоду из недавних позитивных подвижек в нормандском формате для достижения долгосрочного решения в Донбассе». Наконец, 20 февраля оба президента договорились провести интенсивную работу, ведущую к прекращению огня на линии соприкосновения. Именно в таком контексте Жан-Ив Ле Дриан встречается со своим коллегой г-ном Лавровым.

Вопреки тому, что можно было бы подумать, начало войны 24 февраля 2022 года не оказывает радикального влияния на дипломатическую позицию главы государства. Хотя 28 февраля он подтверждает необходимость немедленного прекращения огня, но и получает от своего российского собеседника обязательство соблюдать международное гуманитарное право и обеспечивать защиту мирного населения. Оба президента договорились поддерживать контакты в ближайшие дни, чтобы предотвратить обострение обстановки.

Так, даже подчеркивая всю серьезность последствий войны, Эмманюэль Макрон 3 мая заявляет о готовности работать над согласованным решением, позволяющим достичь мира и полного уважения суверенитета и территориальной целостности Украины. Причины для продолжения диалога лежат как в сфере дипломатической разумности главы государства, так и в игре в уступки парламентской оппозиции, которая с правого и левого флангов беспокоится о катастрофических последствиях геоэкономического разрыва между Европейским Союзом и Россией.

По состоянию на май 2022 года в энергетическом плане действительно не было намечено жизнеспособного решения проблемы нехватки российского топлива. Европейские канцелярии совершали разрозненные поездки, чтобы обеспечить закупку газа на Ближнем Востоке или в Восточном Средиземноморье.

Через полгода прекращается уникальный диалог между Эмманюэлем Макроном и Владимиром Путиным, по крайней мере, прекращаются сообщения об этом. Как это объяснить?

Очевидно, существует разрыв между хорошими отношениями между двумя деятелями и структурным противостоянием государственных аппаратов. Таким образом, потворство характеров друг другу в конечном счете сдается под напором непредвиденных обстоятельств геополитического порядка. Для главы французского государства по онтологическим соображениям было важно поддерживать канал связи: разговаривать с тем, кто был обозначен как враг, просто позволяло ему существовать. Для продолжения необходимо было, чтобы та часть германских предпринимателей, которая заинтересована в сохранении связей с Россией, оказала значительное влияние на ведомство федерального канцлера. Однако это влияние оказалось слишком слабым, чтобы французская эквилибристика устояла.

Тем временем российской стороне в конечном итоге надоела риторика, направленная в большей степени на сплочение страны (Франции. – Прим.ред.), чем на достижение реального результата на внешнем, дипломатическом фронте. Более того, любой диссонирующий голос во внешней политике становился подозрительным из-за подозрений, что им манипулируют извне. В конце концов, разве либеральные противники Бонапарта не были в свое время обвинены в том, что они действовали как иностранные агенты? Таким образом, на смену сдержанным коммюнике Елисейского дворца пришли значительно более агрессивные заявления, которые разделяли союзники по НАТО.

Министерства иностранных дел Франции, Польши и Германии 17 февраля вновь заявляют: «Самое решительное осуждение вызывает жестокая агрессивная война, не отвечающая ни на какие провокации, которую ведет Россия против Украины и которая представляет собой явное нарушение международного порядка, основанного на Уставе ООН. Спустя год после начала Россией этой жестокой войны высокой интенсивности, главы государств и правительств Веймарского треугольника выражают непоколебимую солидарность с Украиной и безоговорочную поддержку независимости, суверенитета и территориальной целостности Украины в пределах ее международно признанных границ, а также ее неотъемлемое право на самооборону против российской агрессии. Страны Веймарского треугольника будут продолжать твердо стоять на стороне Украины и ее народа столько, сколько потребуется. Они настоятельно призывают Россию прекратить военные действия без каких-либо условий и вывести свои войска со всей территории Украины».

Три государства заявляют о готовности расширить присутствие НАТО в восточном сегменте, рассмотреть вопрос о новых санкциях против России, создать трибунал по преступлениям российской агрессии на Украине и, наконец, интегрировать Украину в Европейский Союз. Любое упоминание о дипломатическом решении путем переговоров исчезло. На самом деле кристаллизация противостоящих геополитических блоков заставила замолчать любое предложение о компромиссном решении, сделав выбор в пользу идеологической риторики, обращенной на себя.

Князь де Талейран, которому идеологи не внушали симпатии, посмеялся бы над этим. Он писал в своих мемуарах: «Какое безумие претендовать на управление миром с помощью абстракций! Мы видели печальные плоды этих химер».